Театр.
Театр! Мой смысл, затерянный в пространстве, Манящий души, словно в мир иной, Увековечен в клоунском убранстве, Сокрытый плюша мёртвой тишиной.
Лишь отголоском пробудившей веры И эхом таинства, и шелестом кулис Заставил в невозможное поверить И музой Гения над миром вознестись.
Театр! Мой Бог, моё святое бремя - Возможность жить, творить и созидать. Пронзил века, пространство он и время, Чтоб править бал и миром управлять.
Там запах слёз и счастья, и страданий, Там боль и страх, рыдания и смех, Там, затаив в волнении дыханье, По праву ждёт заслуженный успех.
Оваций бурных верная награда За тяжкий труд, за пот и кровь порой. За жизнь и смерть, от рая и до ада - Отмечен путь блистательной игрой.
Театр! Мой мир, введя в свои покои, В свой храм добра, надежды и любви, От груза дней прошедших успокоит И от недуга будней исцелит.
Артист.
Я наблюдала за твоей игрой, Не смея ни дышать, ни шевелиться. Ты умирал на сцене, ангел мой, В последний миг спеша со мной проститься.
Последний вздох, как первое рожденье, Судьбой отпущено тебе такое право. А зал рыдал в неистовом волненье, Кричал сквозь слёзы: «Браво! Браво! Браво!»
И умер ты..., и всё вокруг померкло, Качнулся зал и затаив дыханье, Я жизнь свою к твоим ногам низвергла, Поверя в смысл земной существованья.
Цветы, как звёзды, падали на сцену, Ты улыбался смерти не подвластный. И сбросив груз терзаний и сомнений, Я поняла, что жил ты не напрасно.
На последнем спектакле «Сирано де Бержерак».
Я помню этот взгляд, то пристальный, то нежный Из темноты кулис смотрящий на меня. И так печален он, так тих и безнадежен, Такой немой тоской глаза твои манят.
Мужайся, Сирано, тобой играет случай. Не упрекай меня за боль свою кляня. Сражайся, Сирано, тоской себя не мучай, В тебе стихи горят в отместку за меня.
За мой последний вздох твоё пронзает слово, За прерванный мой стон ты платишь по счетам. Я признаюсь тебе и припадаю снова К твоим таким родным волнующим рукам.
Но голос твой дрожит и шпага непослушна, И растеряв стихи, смешавшись с тишиной, Закончив монолог, томительно и грустно Из глубины кулис ты наблюдал за мной.
И в тот короткий миг - последняя попытка Предать свою любовь, что проще и честней... Не наградить себя прощальною улыбкой, Проститься, не простив, что может быть больней!
*** Не лицедей ты, ни актёр, ни клоун, Ты в жизни не играешь, как на сцене... Уход твой не овациями полон, И выход твой не зрителями ценен...
Я прикоснусь к твоей щеке без грима И взглядом зал ликующий окину, Мне эта боль людская нестерпима, А боль твоя намного нестерпимей...
Чужую жизнь прожить лишь удаётся В ущерб своей. И это непреклонно. В твоей груди чужое сердце бьётся, И жизнь твоя на сцене вне закона...
*** Потешьте правдой, милый лицедей, Нам ложь претит и оставайтесь с миром. Лечитесь правдой, коль душа слабеет, Притворство – не лекарство для кумира..
Артист взошёл на сцену, как на плаху, Он с правдой жил, судьбы не предрекая, Нас заставлял смеяться или плакать, Одним желаньям нашим потакая.
Кружился он в судьбы водоворотах, Он забывал про собственные нужды, Он жил не для себя, но для кого-то, Он жил затем, чтоб зрителю быть нужным.
Он светом рампы освещал дорогу, Кулисой прикрывал больную душу, Ему ночами грезилась свобода, Его никто не слышал, хоть и слушал...
Чужою смертью умирать на сцене,- Не каждому дано такое право... И эту роль Всевышний лишь оценит, А верный зритель громко крикнет «Браво!»
|